Весной 1943 года наш 199-й запасный полк снялся из глухариных мест, что находятся неподалеку от города Зубцова, и направился на Смоленщину. Шли мимо Погорелого Городища, Новодугина, Сычевки… Взору представилась «зона пустыни», которую создали гитлеровцы. Идешь пять, десять, двадцать километров, и кругом одни пепелища. Утешало одно: вдоль дорог, на полях валялось много искореженной вражеской техники — плата фашистов за разбой.
Наша рота шла первой. Около одного пепелища, на небольшом поле средь сосен, мы увидели, как восемь женщин в белых платках изо всех сил тащили плуг — они пахали землю. За плугом шел седой как лунь старик в холщевой рубахе.
Рота остановилась. Кто-то из бойцов сказал:
— Что же это, братцы?!
Мы окружили женщин. Никогда не забыть их лиц — без кровинки, с огромными синими глазами, под ними — темные провалы. Голодали, а семена на посев сохранили.
Пожилой солдат Коваленко взволновано проговорил:
— Какие у нас бабы! Готовы любую беду одолеть… О жизни, о завтрашнем дне думают.
Солдат тяжело вздохнул и, немного помолчав, спросил, обращаясь куда-то к соснам:
— Как-то поживает моя Катеринка с ребятами?
А Катеринка его находилась за Курском, за линией фронта.
Командир полка капитан Кораблев разрешил сделать большой привал. Мы разыскали плуги, запрягли в них обозных лошадей и помогли женщинам вспахать поле, поделились с ними небогатым солдатским пайком.
В. Журавлев, старший лейтенант запаса.
Правда, 1970, 6 мая.
Об авторе