В мае 1942 года одновременно с боями в Крыму развернулись активные боевые действия в районе Харькова. Во второй половине марта военный совет Юго-Западного направления обратился в Ставку Верховного главнокомандования с предложением провести наступательные операции на южном крыле фронта с целью разгрома противостоящих группировок противника на центрально-южном участке и выхода советских войск на линию Гомель — Киев — Черкассы — Первомайск — Николаев (так называемый «план Тимошенко»). Но в силу ограниченного количества резервов было принято решение о разработке плана по разгрому лишь харьковской группировки противника и освобождению Харькова.
Немецкое командование также готовило в районе Харькова наступательную операцию под условным названием «Фридерикус» (в честь Фридриха Великого Прусского); ее начало намечалось на 18 мая. Таким образом, в районе Харькова и барвенковского выступа к наступательным действиям одновременно готовились войска обеих сторон. От исхода операций в этом районе в значительной степени зависело дальнейшее развитие событий на всем южном крыле советско-германского фронта летом и осенью 1942 года.
12 мая пошли в наступление советские войска. Ударные группировки Юго-Западного фронта прорвали оборону 6-й немецкой армии севернее и южнее Харькова. За три дня напряженных боев советские войска продвинулись из района Волчанска на 25 километров и из барвенковского выступа — на 20 — 30 километров. Войска 6-й немецкой армии оказались в тяжелом положении.
К исходу 14 мая появилась возможность ввести в бой подвижные соединения советских войск с целью развития успеха и завершения окружения немецкой группировки в районе Харькова. Однако командование Юго-Западного фронта не спешило задействовать танковые корпуса. Отказ от использования подвижных соединений 14 — 15 мая для наращивания удара стрелковых войск отрицательно повлиял на развитие операции. Идущие в атаку части истощили свои силы, и темп наступления резко снизился. За это время противник успел подтянуть резервы и организовать оборону на тыловых рубежах. С 14 мая советские войска утратили инициативу на этом направлении. Войскам 28-й армии и правого фланга 38-й армии пришлось отражать контрудар немецких танковых дивизий на подступах к железной дороге и шоссе Белгород — Харьков.
Только утром 17 мая командование Юго-Западного фронта решилось ввести в бой 21-й танковый корпус. Но к тому времени противнику удалось в некоторой степени стабилизировать фронт и завершить перегруппировку войск. В это же утро ударные части армейской группы «Клейст», насчитывавшие 8 пехотных, 2 танковые и 1 моторизованную дивизию, двинулись из района Славянок — Краматорск против 9-й армии Южного фронта. Отразить такой мощный удар 9-я и 57-я армии оказались не в состоянии.
Особенно неблагоприятная обстановка сложилась для советских войск в районе действий 9-й армии. Противник превосходил ее по числу батальонов почти в 1,5 раза, по орудиям — в 2 раза, по танкам — в 6,5 раз. На участках, где немцы осуществляли прорыв, это превосходство оказалось еще значительнее. Оборона советских войск, построенная по системе опорных пунктов, была неглубокой. В первый же день наступления немецко-фашистским войскам удалось прорвать оборону 9-й армии.
Требовались решительные меры, чтобы отразить контрудар врага и добиться стабилизации положения на правом крыле Южного фронта. Военный совет Юго-Западного направления принял решение прекратить дальнейшее наступление на Харьков и, быстро перестроив войска, создать усиленный заслон для отражения контрудара группы «Клейст». Ставка Верховного главнокомандования не утвердила решение и потребовала от командующего юго-западным направлением продолжать наступление на Харьков, а 9-й и 57-й армиям Южного фронта совместно с резервными подразделениями предстояло отразить контрудар противника.
К исходу 18 мая гитлеровцы продвинулись в северном направлении на 40 — 50 километров. В результате ударов немецкой авиации по штабу 9-й армии управление войсками нарушилось. Главнокомандующий юго-западным направлением С. К. Тимошенко попытался восстановить положение, предприняв контрудар силами 5-го кавалерийского корпуса и других частей резерва, однако эта операция не имела успеха. Войска 9-й армии под натиском противника были вынуждены отходить на север. Продвижение группы «Клейст» на север по правому берегу Северного Донца создало непосредственную угрозу окружения всей группировки советских войск, действовавшей на барвенковском плацдарме.
19 мая наступавшая вражеская группировка, нанеся тяжелое поражение 9-й армии Южного фронта, образовала в полосе ее обороны широкую 80-километровую брешь и вышла на основные коммуникации советских войск, находившихся на барвенковском плацдарме. С. К. Тимошенко приказал прекратить наступление на Харьков и использовать большую часть сил 6-й армии, 21-го и 23-го танковых корпусов, а также 57-ю армию для ликвидации образовавшегося прорыва и восстановления положения в полосе 9-й армии. Но было уже поздно.
23 мая немецкие войска группы «Клейст», наступавшие из района Краматорск — Славянок, соединились в 10 километрах южнее Балаклеи с частями 6-й немецкой армии, наносившей удар с севера. Для советских войск, действовавших на барвенковском выступе, пути отхода оказались отрезанными. Руководство частями 6-й и 57-й армий, оставшимися в этом районе, было возложено на заместителя командующего Юго-Западным фронтом генерал-лейтенанта Ф. Я. Костенко. Эти войска вели борьбу с превосходящими силами противника при остром недостатке боеприпасов, горючего и продовольствия. В связи с создавшейся тяжелой обстановкой и потерей технических средств связи централизованное управление войсками в кольце окружения было чрезвычайно затруднено. Командиры частей, соединений и командующие армиями координировали действия подразделений, выезжая непосредственно в районы боев. Советские войска продолжали бороться в окружении до 30 мая.
Именно в связи с харьковским провалом в докладе Н. С. Хрущева (в то время члена военного совета) на 20 съезде КПСС появилась фраза о том, что Сталин якобы планировал военные операции по глобусу. Кроме того, Хрущев утверждал, что в телефонном разговоре с Верховным главнокомандующим он тщетно уговаривал его приостановить гибельное наступление под Харьковом. На этот счет существует два диаметрально противоположных свидетельства самых авторитетных советских военачальников. А. М. Василевский, принявший пост начальника Генштаба от Б. М. Шапошникова, подтверждает заявление Хрущева, а Г. К. Жуков — отвергает. Установить, кто из них прав, не представляется возможным. Образ глобуса, скорее всего, заимствован из знаменитой картины Ч. Чаплина «Великий диктатор», а момент истины приближался для обеих воюющих держав. Историческое провидение распорядилось таким образом, что этот момент наступил у города, названного в честь великого диктатора, — Сталинград.
Об авторе