9 сентября 1941 года.
Два месяца ни днем, ни ночью не был под крышей. Жара, холод, туман, песок, лес. Спал сегодня под перекрытием хода сообщения к ячейке пулемета. Тебе, наверное, странно представить Андрея Аркадьевича не у классной доски, а лежащим у пулемета.
За меня не беспокойся. Своих бывших учеников — теперешних друзей — не подведу.
27 сентября 1941 года.
На днях пришлось участвовать в розысках двух фашистских стервецов, вынужденных приземлиться на своем самолете. Когда мы их обнаружили, спрятавшихся в яме и закрывшихся ветками, капитан со знаками отличия успел покончить с собой. Духу не хватило у него вступить в бой с нами, хотя был вооружен до зубов. Второй, совсем молодой, радист и стрелок, сразу поднял руки. Они у него тряслись. Походил на попавшегося с поличным мелкого жулика…
…Что знаешь о ребятах? Убежден, что каждый из нас, моих любимых друзей, где-нибудь помогает Родине в смертельной схватке с фашистским зверьем.
18 октября 1942 года.
Смотря теперь на борьбу, развертывающуюся вокруг Сталинграда, и стойкую защиту Ленинграда, видишь, как много придется поработать, чтобы суметь за урок-два рассказать ученикам об этом. Борьба идет за дом, за этаж в этом доме, за каждый метр улицы, переулка. Надо быть художником, чтобы суметь хотя бы в тысячу раз тусклее рассказать тем, кто в эти дни родился или только подрастает…
Май 1943 года.
Что ты делаешь как кандидат партии? Ведь я теперь чувствую большую ответственность за тебя. Сама понимаешь, что значит для человека с 25-летним партийным стажем отвечать за того, кого рекомендовал. Ведь партия для меня — это все…
Между прочим, 5-я дивизия — Орловская стрелковая, одной из первых ворвавшаяся в Орел, — это дивизия, в которой я имел счастье воевать в годы гражданской войны. Был начальником одного из отделений политотдела.
А. Богданов.
Правда, 1969, 4 сентября.
Андрей Аркадьевич Богданов до Великой Отечественной войны преподавал историю в одной из московских школ. Эти письма он посылал с фронта своим ученикам. Передала их в «Правду» одна из его учениц, М. Клюшкина. Она писала в редакцию: «Есть в Волынской области, недалеко от Луцка, маленький городок Торчин. А в нем — улица Андрея Богданова, моего учителя.
Правду большевистского слова он постиг в первую мировую войну, в окопах. Как факел, понес ее дальше, в самую гущу солдатской массы.
Бурный водоворот революции закинул Андрея Богданова в местечко Торчин, на Волыни. Он создал там отряд красногвардейцев, был избран первым председателем ревкома.
Все это я узнала много лет спустя. А тогда мы не вдавались в прошлое Андрея Аркадьевича. Он был просто нашим учителем. В 69-й школе-новостройке, которую открыли в одном из переулков Арбата в Москве осенью 1936 года, он преподавал историю. Со всем, что бы у кого ни случилось, мы шли к нему. Днем, утром, вечером его квартира всегда была открыта для нас.
Ни отцу, ни матери никто из нас не мог сказать того, чем без стеснения делился с учителем. Он умел крепко хранить наши маленькие тайны, дать вовремя нужный совет…
Теперь я почти не вижу старого учителя, но остались его письма. Их много. Когда он только ухитрялся в той обстановке их писать? Сколько в них глубокого предвидения, осмысления происходившего. Эти письма поддерживали мои силы в трудный час, звали к действию.
Андрей Аркадьевич прислал мне рекомендацию для вступления кандидатом в партию. В приписке прочла: «Счастливого тебе пути по трудной, но благородной дороге».
Скромные треугольники военных лет. Сколько их! Бесконечно дороги мне письма моего учителя-коммуниста, 50 лет жизни отдавшего партии. Не только отдавшего, но и получившего от нее богатство души, революционную закалку, непоколебимую идейность, ясность цели».
Об авторе