Сталин был далек от ленинского стиля работы. Ленин полагал, что «в деловых политических спорах, храня чистоту принципов, вместе с тем надо не видеть «интригу» или «противовес в инакомыслящих или инакоподходящих к делу», а ценить самостоятельность людей». На 7 конференции РСДРП(б), состоявшейся в апреле 1917 года, В. И. Ленин критиковал взгляды Л. Б. Каменева по ряду вопросов. Но когда при обсуждении кандидатур в ЦК прозвучал отвод Каменеву, то Ленин выступил за его избрание, аргументировав свою точку зрения следующим образом: «То, что мы спорим с товарищем Каменевым, дает только положительные результаты. Присутствие товарища Каменева очень важно, так как дискуссии, которые веду с ним, очень ценны. Убедив его, после всех трудностей, узнаешь, что этим самым преодолеваешь трудности, которые возникают в массах».
Иной тактики придерживался Сталин: он стремился отсечь от партии не только участников оппозиции, но также и просто «подозрительных». Это объяснялось теми свойствами личности Сталина, об опасности которых предупреждал Ленин, — невнимательностью к товарищам по партии, неумением извлекать пользу из дискуссий, настроем на выпячивание разногласий (то есть на раскол), а не на поиск общих позиций. Спорам придавались исключительная острота и нервозность, что отрицательно оказывалось на стиле партийной работы, приводило к взаимным обвинениям, навешиванию ярлыков. По существу, Сталин сам провоцировал обострение борьбы внутри партии. Малейшие расхождения по поводу форм, методов, сроков решения отдельных проблем он трактовал как сознательный пересмотр генеральной линии партии на построение социализма.
Вместе с тем в ходе дискуссий 20-х годов во внутрипартийную борьбу было вовлечено много коммунистов, которые шли за лидерами оппозиции не потому, что разделяли их взгляды, — таким путем они боролись против свертывания партийной демократии. Начиная с 1925 года стали нарушаться уставные сроки созыва партийных съездов и конференций, усилились бюрократические тенденции в работе партийного и государственного аппарата. Например, Н. И. Муралов, о котором Ленин говорил как о ценном и самостоятельном человеке, на 15 съезде партии отметил, что «много бед произошло от того, что целых два года наш партийный съезд не собирался… У нас ни разу не было при Ленине так, чтобы съезд не собирался ежегодно». Ветеран партии С. И. Аралов объяснял «примыкание Муралова к оппозиции его протестом против нарушения ленинских норм жизни».
Репрессии в отношении лиц, причисленных к классово враждебным элементам, проводились в это время не только в судебном, но главным образом во внесудебном порядке. В конце 1929 года по инициативе местных партийных органов стали образовываться «тройки» в составе первого секретаря райкома партии, председателя райисполкома и начальника местного органа ГПУ. Постановление ЦИКа и СНК СССР «О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством» наделило местные органы власти чрезвычайными полномочиями, легализовав, таким образом, деятельность «троек». Осужденные ими лица направлялись в исправительно-трудовые лагеря.
Однако на местах люди могли только лишь догадываться о закулисных междоусобицах. Еще не будучи Генеральным секретарем партии, Сталин понял, что «властвуют не те, которые выбирают и голосуют, а те, кто правит… Страной управляют на деле не те, которые выбирают своих делегатов…. Нет. Страною управляют фактически те, которые овладели на деле исполнительными аппаратами государства, которые руководят этими аппаратами». Иными словами, Сталин раньше других осознал, насколько велика организующая сила аппарата (особенно в партии, которая сложилась в условиях подполья). На словах он не раз осуждал «зажим» демократии, критиковал принцип «назначенства» (а не выборности) секретарей в губкомах, горкомах и так далее, говорил о необходимости покончить с командным стилем, укоренившимся в годы Гражданской войны.
Но на деле было совсем другое. Именно Сталин добился наибольшего эффекта в насаждении административно-приказных методов работы. Он постепенно окружал себя людьми, которые выделялись не только организаторскими способностями, но и личной преданностью, исключительной исполнительностью. Начиная с 1922 года вместе с ним секретарями ЦК работали В. М. Молотов, В. В. Куйбышев, Л. М. Каганович.
После смерти Ленина происходило постепенное сужение демократических начал в деятельности РКП(б), а роль партийного аппарата, наоборот, возрастала. Одновременно предпринимались меры по превращению Коммунистической партии «в своего рода орден меченосцев внутри государства Советского, направляющий органы последнего и одухотворяющий их деятельность». Это было очевидно и для соратников В. И. Ленина. «У нас сейчас за все отвечает СТО и Политбюро. Так конкурировать с частником и капитализмом и с врагами нельзя», — писал Ф. Э. Дзержинский в июле 1926 года В. В. Куйбышеву.
Последний этап внутрипартийной борьбы завершился личной победой Сталина, который приобрел абсолютную власть в партии и государстве. В результате был принят курс на отказ от нэпа и форсированную индустриализацию страны, преобладание командно-административных методов в управлении экономикой.
Об авторе