1845 год.
О НАРОДЕ
Вятская губерния в собственном смысле есть мужицкое царство. Она наполнена одними крестьянами. В ней всего 11 городов, и самый большой — Вятка, имеет только 10 тысяч жителей, прочие в половину менее и более. Господских крестьян (следовательно и господ) вовсе нет: все экономические и удельные. Оттого они и богаты.
Южный и восточный края заселены черемисами и вотяками. Из них, даже доселе, довольно язычников. Но они кротки и робки, и при крайней простоте жизни, при богатстве природы, зажиточны. Имеют очень основательные причины думать, что и вся Вятская губерния некогда состояла из сих двух племен….
По древнему кочующему духу в Вятке и досоле крестьяне не любят жить большими селениями. Дом, два, три и не более пяти — вот и селения или, по их, починок, то есть почин или начало заселения. Кроме сего, по старому же обычаю, они доселе бродят. Поживет на одном месте год, два, пять; не понравится, — бросит дом, находит другое место и, никого не спрося, заселяется. Не умеет этого переселенчества пресечь даже доселе.
Это-то их и делает ужасно нелюдимыми; препятствует развитию промышленностей и держит их в прежалком невежестве.
Вятчане ужасно грубы, упрямы, своевольны. Им приказывать нельзя, надо умолять.
По тому же невежеству они страшно мстительны. Например, одна слепая попадья в марте (следовательно в распутицу) прошла пешком в Вятку к архиерею, за 600 верст, пожаловаться на священника, который будто ее обижает. По исследовании, весьма добросовестном, оказалось, что священник сам от нее плачет, и готов жертвовать ей вдвое, лишь бы его от нее освободить….
По крайней простоте нравы вятчан, хотя и грубы, однако просты. У них много и добродетелей. К религии они вообще довольно теплы, хотя по невежеству тоже грубы….
Вятская губерния сущая мужицкая; однако же она имеет все к первоначальным потребностям человека с избытком.
Там такая бездна лесу, что больше половины губернии можно назвать сплошным дремучим лесом. Правда, на южной стороне губернии недовольно лесу, там даже в нем немножко нуждаются. Но зато тут огромные равнины прекрасной земли, на которой добывается миллион четвертей лишнего хлеба, который продают. Тут огромные засевы льна и конопли. Отсюда холст, льняное семя, масло, пенька в больших массах идет в Архангельск.
В лесной части столь не берегут лесом, что даже нарочно выжигают его, чтобы получить место для посевов. Это губительное дурачество, доселе невозбраняемое, производит страшное опустошение лесов. Огонь иногда распространяется на тысячи верст и оканчивается либо у Ледовитого моря, при Урале. Недавно едва не сгорел Петербург, и я не сомневаюсь, что эти пожары лесов происходят от помянутого дурачества дикого мужика.
Мужик срубит в лесу дерево, возьмет из него средний ствол, в верхушки и сучья остаются на месте. От этого вятские леса вовсе непроходимы. Это сущие развалины Вавилона.
Вятский мужик заплатит государственную подать и делается паном. Его никто никуда ни зачем не потребует. Солдатского постоя нет, потому что нет и солдат, земские повинности, по малости городов, ничтожны. Земли у мужика, сколько ему угодно. Остальное нужное тоже под рукою. Оттого вятский мужик всегда сыт, даже богат. Одни бездельники бедны….
А и кроме того, южная часть губернии обтекает величественная Вятка, а восточную Кама. И сюда сбыт хлеба и прочего очень удобен и выгоден. При том во ста или более верстах есть казенный винный завод, который, конечно, по водке и сам называется ВОДКИНСКИМ, в котором пожирается в один затор 300 кулей муки. Судите об огромности завода и о количестве потребляемого здесь хлеба. Но кроме того есть и частные винные заводы, например, Машковцева тоже огромный завод.
Имея столько коммерции с Архангельском, вотяки проложили себе религиозную дорогу в Соловецкий монастырь. Никто не бывает более, сколько вятских в Соловецком, и по их зажиточности приношения их значительны.
О ПРИРОДЕ
Климат в Вятке жестокий. Морозы здесь бывают такие, о каких не имеют понятия даже жители Москвы и Петербурга…
Мне захотелось однажды испытать свою храбрость. Я сказал эконому: «Отец! Когда будет такой мороз, что и у вас редкость, скажи мне». Эта речь была в декабре.
Пришел ко мне эконом вечером в часов десять: «Теперь мороз весьма лютый». Я тотчас на сапоги надел другие: медвежьи; надел штаны, теплый на меху подрясник, лисью рясу, меховую шапку, перчатки, подпоясался. Вышли. Я прошел через семинарскую площадь, потом еще до мостика и немного подальше. Эконом просил воротиться. Я бодрился, хотел идти еще. Однако почувствовав, что я прозябаю насквозь и всюду, воротился. Это расстояние будет не более 120 сажен. Что же? Обернувшись к дому, мы стали лицом на ветер. Тут-то я мгновенно почувствовал всю жестокость мороза. Задыхаюсь, хватает за щеки, режет глаза, окостенели руки, особенно хватает за колени и выше. Едва я дошел до своей квартиры…
Скажу, термометр, вынесенный из комнаты, в одно мгновение собирает всю ртуть в шарик. Следовательно, ртутью невозможно измерение здешних морозов.
Постоянство зимы в Вятке регулярно. Там не знают, что такое оттепель зимою. Зима во всей форме, то есть морозы, снег и езда на санях начинаются в половине октября. Снег начинает таять в конце марта слегка, но с апреля сильно, и в 10-х числах вскрывается обыкновенно река Вятка.
Весна, хоть несколько сурова, но премилая. Природа вся облачится в благоухающую зелень. Сердце радуется.
Жаров нет даже в июле. Тепло, но не жарко…
В 1835 году 29 мая выпал столь глубокий снег, что закрыл всю землю; а со снегом такой мороз, что не вертелись колеса.
Это было три дня. Я думал, что погиб хлеб: ничего не бывало; хлеб был прекрасный. Примечательно, в Вятке почти не бывает сущего неурожая. Всегда родится хлеб; хоть не всегда богато.
В одном году я заметил 11 августа падение снега…
Вятский печеный ржаной хлеб так бел, как малороссийский пшеничный, и так нежен и вкусен, что лучше хорошего немецкого поклеванного хлеба. Такового хлеба либо не умеют испечь, либо не имеют такой муки ни в Москве, ни в Петербурге.
Трава в Вятке растет очень высоко, иногда по пояс человеку, ядреная, довольно крупная, хоть в сене мягкая и нежная, и душистая, зеленая.
… В лесах по берегу реки растет множество дикой смородины, преимущественно красной.
Есть всякие грибы, но паче всех РЫЖИКИ. Прихотливые богачи в Вятке имеют отваренные рыжики столь малые, что они не больше горошины, даже иногда с конопляное зерно. Это оттого, что рыжиков очень много…
- Никодим (Никита Иванович) Казанцев родился 5 сентября 1803 года. Окончил Московскую духовную академию. В 30-е годы стал ректором Вятской духовной семинарии и настоятелем Вятского Трифонова монастыря. С июня 1859 по февраль 1860 годов управлял Вятской епархией. Умер в 1874 году в Перервинском монастыре в Подмосковье.
(Опубл.: Труды Вятской ученой архивной комиссии, 1913. Вып. 1 — 2. Вятка, 1913. Отд. 3. С. 75 — 98.)
(В. А. Ситников, Н. И. Перминова и другие «Энциклопедия Земли Вятской» Т 1. Города. Киров. 1994.).
Об авторе